Аль Кодер Я с детства мечтал о службе. Фантастический рассказ Я с детства мечтал о службе. Бережно храню фотографию прадеда, полковника. В школе я был хулиган и ничего не мог с собой поделать, но, с другой стороны, знал, что это хорошая подготовка к армии. Я должен был вырасти крепким и смелым. Когда мне исполнилось 18, я собрал свои документы, поцеловал плачущую мать и ушёл на край города, к призывному пункту. Друзья знали о моих приготовлениях, пытались меня отговорить, кто постарше - поднимал на смех, но я был непреклонен. Комиссия признала меня годным к службе, выдала бумагу и отпустила домой - ждать машину, которая прибудет через неделю. Через неделю машина прибыла. Нас, салаг, было семеро. По дороге усатый прапорщик объяснял, что нас ждёт на службе. Предупреждал и о тяготах, сказав, что не поздно передумать и вернуться назад. Но никто из нас не показал себя трусом. После недели в карантинной зоне нас привели к присяге и отправили в часть. Проходить подготовку мы были назначены в угольном разрезе Малаховская, в Архангельском административном округе. Я учился на сапёра и работал в укрепвзводе. Мы должны были ходить по всему сектору шахты, следить на состоянием туннелей и укреплять их. Если что-то будет не в порядке, могут погибнуть люди. Это была тяжёлая работа. Было и такое: однажды меня отрезал небольшой завал. В полной темноте, когда мой фонарь погас, я говорил себе: держись! Солдат должен терпеть и всегда быть сильным! Через год я с отличием закончил курс и в звании лейтенанта перешёл на более сложный сектор. На новом месте я показал себя наилучшим образом и получил медаль за расчёт запасного туннеля, который заменял старый и негодный. Старый мог обвалиться с минуты на минуту (и я это доказал!). Он был вырыт в плохой породе, а новые разработки ослабили грунт - и свод действительно рухнул через месяц, хотя мои ребята его постоянно укрепляли. Всё время учёбы меня терзал вопрос, и однажды вечером я задал его нашему инструктору по политической работе. - Товарищ капитан, - спросил я. - Я, ну, то есть, мы, младшие офицеры, получили хорошую подготовку и своим трудом доказали, что достойно послужим России. У нас горят руки. Когда нам выдадут оружие? - Сынок, - сказал инструктор. - По своей должности я обязан тебе это объяснить. Такой вопрос рано или поздно задаёт каждый молодой офицер. Ответ же я уполномочен давать в частном порядке. Ого, подумал я. - Ты знаешь, - продолжил он, широким жестом указывая мне на стул, - садись, что уже 30 лет никто ни с кем не воюет? Так вот, с недавних времён оружие больше не производится и не выдаётся. - Но почему? - спросил я. - Этому даже нельзя поверить!? - Учёные ещё в прошлом веке предположили, что из поколения в поколение у ряда людей проявляется генетический дефект, они назвали его "милитарный ген"... Атавизм, он остался от далёких предков... Это была лишь гипотеза, но избавление от этого гена, если он ген, обещало решить многие проблемы человечества... Много лет энтузиасты пытались выдвинуть вопрос на широкое научное обсуждение, но им затыкали рты, их сажали, убивали в подъездах... Наконец небольшая группа исследователей, работавших на полулегальном положении, сумела найти в ДНК нужный кусочек, выяснила, что его влияние на другие параметры организма исключено, проверила свой результат вдоль и поперёк и пробилась к высшим должностным лицам. К счастью, они нашли нужного человека, это был гений! Он сформировал кулуарное мнение, тихо ознакомил с проблемой мировую общественность, то есть учёных не ниже доктора наук... И ни слова военным! Международная Комиссия подписала документ, каждый подписавший отвечал головой за правильность теории и постановки Эксперимента... И этот документ был спущен на все армии мира в обязательном к исполнению порядке, естественно, держа военных под контролем всех служб, какие только можно. Эксперимент - это то, что сейчас происходит с тобой и со мной. - Но я слышал про другую армию! Видел и читал! - Это всего лишь пропаганда. Старые кадры двадцатилетней давности. Она и нужна для предварительной селекции генетически больных. Чтобы исключить ошибку, на призывном пункте берут пробу ДНК. Обычно у одного из десяти пришедших проба отрицательная. Комиссия заворачивает таких якобы по болезни, какая-нибудь есть у каждого. И это не всё. Раз в год или чуть пореже производится случайная выборка, благодаря которой смогли узнать, что червоточина в генах сейчас у одного человека из ста, а когда Эксперимент начинался, она была у одного из 80... В скрытой форме, конечно, больше... И я тут же спросил: - Вы хотите сказать, что отсюда не возвращаются??? - Да. И все, кто прослужил здесь год или два, знают об этом. Мы объясняем им, что раскрывать это новичкам вредно. Надеюсь, ты тоже будешь с ними аккуратен. А вернуться мы не можем. Например, статистика доказала, что именно наш брат был в ответе за все бытовые убийства и прочее... Это страшно, но это факт... Ты можешь ездить на побывку, но, сам понимаешь... нельзя долго. И детей лучше бы не иметь. - А военные комиссары? - Они здоровы. И в последние годы на высоких постах стало куда меньше военных. Несколько лет назад в серьёзной научной прессе были опубликованы первые результаты Эксперимента. А эти результаты появились только тогда, когда удалось точно установить: да, мы побеждаем болезнь, больных стало меньше, а падение числа преступлений вышло из статистических флуктуаций и ошибки измерения. От Комиссии фактически отодвинулся разящий меч - или топор над шеей, как понятнее... Многие из неё не дожили до этого момента, умерли в сомнениях - правы они были или нет... А военные стали уходить с постов, когда узнали, какой чёрт в них сидит и что может произойти, если он вырвется наружу - ответственность над жизнями тысяч людей не шутка... Правда, у некоторых мысль сработала в обратном направлении, например, еле удалось замять дело со смоленским полигоном, когда по приказу сверху несколько ракет заправили на максимальную дальность и едва не пустили! Или как генерал Ширшиков двинул войско на Москву... Сам-то он в Москве сидел, там его и поймали, а солдатам дали другой приказ. А, ты об этом уже слышал? - Но почему я не знал о самих результатах - ничего? - Ну, это очень просто. Специальную прессу читают только люди с определённым образовательным и умственным цензом, другие ни слова в ней не поймут. А те, кто информацию осилил, поняли, что она - из той серии, о какой болтать вредно. Мы ещё далеки от общества разумных людей, которым не нужно ничего друг от друга скрывать... - А как разоружили бандитов? Они же никого не слушали никогда... - Создали нейтральные зоны, огромные заминированные засеки, без входа и выхода. Мы, военные, их и строили. Люди внутри них были вынуждены сесть на землю и работать, кормить их стало некому... Никто не продаст им патроны, никто не приедет их лечить и так далее... Теперь бандиты существуют только в той самой пропаганде, то есть в телевизионных новостях. Вот так. Вот так. Вопросы кончились; я отдал честь и вышел. Наша служба трудна и опасна. Но она нужна людям. Мои руки будут хотеть крови (именно так это можно назвать!), но теперь я знаю, что это болезнь, и я сумею сдержать себя. Это нужная война. Война с самим собой. Солдат должен быть сильным. 13.11.2004